Aero L-39 в Ливии Часть 4 – кровавый «Рассвет Ливии»
Как уже рассказывалось в предыдущей части, после катастрофы в Чаде и санкций, карьера учебно-боевых L-39 в Ливии покатилась к своему закату. Однако в 2011 году в Ливии произошли события, которые не только потрясли и разрушили Джамахерию, но и послужили толчком к новому всплеску использования L-39 в качестве легкого штурмовика.
Можно по разному относится к 40-летнему периоду правления экстравагантного полковника Муамара Каддафи, к нему в полной мере относится фраза – «был культ личности, но была и личность». При этом, несомненно, его авторитарная власть удерживала Ливию от межплеменной войны, исламистской вольницы и худо-бедно, но двигала страну по пути экономического развития – достаточно назвать беспримерную систему водоснабжения страны, которая строилась при нем для нужд населения и сельского хозяйства. Однако население устало от своего бессменного вождя, и, подстрекаемое начавшейся в других странах «арабской весной», начало протесты, быстро перешедшие в вооруженные столкновения с силовыми структурами. Уже через несколько дней начался фактически вооруженный мятеж, плавно перешедший в гражданскую войну между «революционерами» и «лоялистами».
Уже с самого начала вооруженного мятежа в середине февраля 2011 стало ясно, что эксперимент с “децентрализацией” Ливийской армии оказался провальным. Придворные гарнизоны, конечно, встали на защиту власти, но значительная часть армии и ВВС вскоре после мятежа перешли в стан противников режима М. Каддафи.
В частности, авиагарнизон в Бенгази закрыл свой аэродром для транспортной авиации режима и не допустил переброски верных Каддафи войск в восточную Ливию. В результате, мятежники смогли овладеть этим важным районом, а их противник был вынужден пробиваться с боями через пустыню. Верная полковнику авиация вела боевые действия, но даже среди этих летчиков было несколько случаев дезертирства. Мятежники вскоре отремонтировали часть имевшихся самолетов и вертолетов и также приняли участие в боевых действиях уже как Свободные Ливийские ВВС (Free Lybian Air Force).
Встречаются сообщения, что среди самолетов перелетевший на занятый мятежниками аэродром Бенгази, было два L-39ZO. Но ни каких фотоподтверждений того периода не попадалось.
В своем неистовом порыве навязать арабам чуждую им демократию западного образца, страны НАТО прямо и открыто поддержали мятеж “революционеров” против режима полковника. И разумеется, главную роль в этом сыграла авиация НАТО и их арабских приспешников-поджигателей войны из Персидского Залива. Ни остатки правительственной авиации, ни их ПВО не смогли оказать никакого противодействия скоординированным действиям вражеской авиации, и вскоре наземные силы были разгромлены ударами с воздуха и мятежники добились полной военной победы, а самого Муаммара Каддафи зверски убили.

Следов применения Л-39 в этой 1-й гражданской войне найти не удалось. Возможно, что часть самолетов погибла под бомбами агрессора, хотя доказательств этому нет. Единственные снимки Л-39 того периода сделаны боевиками на авиабазе Jalloud около города Брак в сентябре 2011 года – один Л-39 установлен на постамент у въезда на аэродром, второй, раскуроченный Л-39 с номером “1936”, боевики сфотографировали в ангаре.

После победы над Каддафи власть получил Всеобщий Национальный Конгресс, в котором большинство составили исламистские партии и начали проводить соответствующую политику в стране, однако, реальная власть правительства, была, прямо скажем, сильно ограничена большим количеством вооруженных оппонентов и самостийных “катаиб” (бригад) в худшем смысле этого слова.
Тем не менее в этот период можно говорить о новых ВВС Ливии в целом, хотя и не ясно, было ли там хоть какое-то подобие главного командования, которому подчинялись бы все авиабазы. Скорее всего авиабазы продолжали оставаться достаточно автономными друг от друга.
Известно о наличии нескольких “живых” L-39ZO на авиабазе Митига в Триполи после окончания войны.
15 июня 2012 года компания EWCO письмом сообщила «Укроборонсервису» о том, что руководством Департамента военных закупок Министерства Обороны Ливии было принято решение о возобновлении выполнения обязательств по ряду контрактов, в том числе контракту на ремонт 20 самолетов L-39ZO. Одновременно ливийская сторона предложила выполнения обязательств по Контракту провести в два этапа – по 10 самолетов каждый.
В «Одессавиаремсервисе» это известие восприняли с нескрываемым энтузиазмом и решили вновь командировать в Ливию своих работников для завершения работ. Проблемой стало то, что введенные против Ливии санкции не были отменены и Служба Безопастности Украины задержала ряд сотрудников направляющихся в Ливию. В качестве своего крупного успеха СБУ подало факт изъятия технологической документации по ремонту L-39, которое заводчане везли с собой в Ливию. По правилам на вывоз документации надо было получить разрешение службы государственного экспортного контроля.



В тот момент имелось несколько летчиков летавших на Л-39, а также техников, которые могли проводить предполетное обслуживание. Однако, специалистов способных ремонтировать и проводить регламентные работы у ливийцев не было.
Тем временем военно-политическая обстановка в Ливии была крайне сложной, в ней присутствовало все – борьба различных политических сил, схватки между разными бригадами, правительствами и парламентами на фоне борьбы за нефтепромыслы, нефтеэкспортные терминалы и систему водоснабжения. Главным же событием можно считать мятеж в 2014 отставного генерала Халифы Хафтара (да-да того самого героя, еще полковником “проср…го Вади Дум” в 1987 году). К этому моменту он возглавил LNA – Ливийскую Национальную Армию и при поддержке “своего” парламента начал давить исламистов «Рассвета Ливии» и их “милицейские бригады” в районе Бенгази, постепенно расширяя свое влияние.


В конечном итоге, страну в основном поделили между собой международно признаное Правительство Национального согласия (GNA) на основе исламистских милиций “Рассвета Ливии” (“Libya Dawn”) со столицей в Триполи и их главный оппонент – маршал Халифа Хафтар с “Ливийской Национальной Армией” и собственным парламентом в Тобруке на востоке страны. На юге страны практически автономно существовали племена туарегов и тубу.
И конечно же, этой ливийской “разборкой” воспользовались отморозки из “Исламского государства”, которые организовали в Ливии очередной вилаят и вышибли “Рассвет Сирии” из важного приморского города Сирт.
В ходе 2-й гражданской войны, разумеется произошел и раздел “Новых ВВС Ливии” на две противоборствующие части. Собственно, “мятеж” генерала Хафтара произошел в середине февраля 2014, видимо вскоре после этой даты и произошло фактическое разделение командования авиационных баз в зависимости от того на чьей территории они находились. Хотя первоначально опознавательные знаки на самолетах были одинаковые, впоследствии ситуация постепенно стала меняться, но Л-39 это пока не коснулось.
По мере разгарания 2-й гражданской войны между “Рассветом Ливии” и “Ливийской национальной армии” генерала Халифы Хафтара, “рассветовцы” стали реанимировать свою авиацию. Для этого использовались как услуги закупки запчастей посредством различных “левых” фирм с Украины и Молдавии, так и наем подходящих специалистов. Например, для работы с Л-39 были в частном порядке на полугодовой контракт наняты пять бывших советских специалистов с Украины, включая двух отставных пилотов и трех спецов по обслуживанию авиатехники.
На подконтрольном в тот момент “Рассвету Ливии” аэродроме Гардабия в окрестностях Сирта имелось три L-39 не пострадавших от ударов НАТО, а также один внешне целый МиГ-25. По утверждению одного из участников работ, большинство укрытий было поражено управляемыми бомбами с полным уничтожением содержимого.

“Элки” находились не в укрытиях, поэтому и уцелели. Однако состояние было довольно печальное – самолеты стояли в ангаре без ворот, со снятыми фонарями, слой пыли и грязи из кабин вычерпывали совком, потом отмывали и оттирали. Два самолета перетащили в уцелевший ангар и принялись реанимировать, третий был в еще более неприглядном виде – на спущенных шинах и с текущими баками, его оставили на месте.
В течении недели специалисты пытались поставить “элки” на крыло под аккомпаннимент далекой артиллерийской канонады. Но вскоре ситуация в районе авиабазы Гардабия резко обострилась – боевики “Исламского государства” начали успешное наступление на Сирт и авиабазу пришлось бросить. Прилетевший Ми-8 забрал специалистов.
После захвата авиабазы в западной прессе стали муссироваться слухи, что теперь террористы смогут обучить собственных пилотов, но эти любители поснимать видео не придумали ничего лучшего, чем взорвать самолеты на камеру 11 июня 2015 года. Оригинал видеозаписи найти не удалось, но в сети осело два скриншота данного “мероприятия”. Работавший с этими самолетами специалист опознал ангар, кроме того заметил, что одна из этих “элок” была внутри и террористы ее специально выкатили для пущего эффекта. Кстати, что случилось с третьей “элкой” и МиГ-25 неизвестно.


Тем не менее, эпопея “наших” специалистов продолжилась в Мисурате, куда их эвакуировали. На момент прибытия в Мисурату (конец января 2015) там было около 5 боеспособных G-2 Galeb, два L-39 и пара Ми-24.
Надо сказать, что Мисурата была изначально заточена на эксплуатацию югославских G-2 Galeb, которые широко использовались в местной летной школе и мисуратцы лихо управлялись с их ремонтом и подготовкой, а вот свозимые теперь сюда с разных авиабаз Л-39 были совсем незнакомы и было только 2-3 техника умевших подготовить их к вылету.
Поэтому, изначально, задача наемной группе специалистов была поставлена ввести в строй L-39ZO после “консервации”, облетать, проводить ремонты, регламентные работы, а также обучить местный техсостав. Кроме того, летчики должны были оказывать воздушную поддержку экипажам ударных вертолетов и “прикрывать с воздуха г. Мисурата”.
Практически сразу же ливийский старший офицер провел с каждым нанятым летчиком вывозной полет на Л-39 (который был расконсервирован самими ливийцами), проверив технику пилотирования и ознакомив с ориентирами, попутно выяснилось, что никаких карт, локаторов, приводов и пеленгаторов нет и не предвидеться, а GPS-навигаторов самим ливийцам не хватает. По итогам провозного полета один из летчиков (пилот МиГ-21) получил право только на облет Л-39, а второй, опытный инструктор всю жизнь летавший на Л-39 – на летное обучение и восстановление навыков пилотирования ливийцев.
Как ни странно, но приток ливийских пилотов оказался более чем достаточным для эксплуатации вводимых в строй самолетов, поэтому речь о боевом применении уже не шла. Правда, большинство пилотов было очень возрастными – 50-60 лет, с перерывами в полетах по 18-25 лет и общим налетом от 200 до 1500 часов. Летчики приходили исключительно добровольно, из чувства патриотизма, ну и, возможно из-за денег, никакой медкомиссии при этом не проходили, каждый сам для себя решал может ли выполнить полет.
Собственно обучение проходило так. Каждый пилот вылетывал на переднем сиденье 3-4 заправки с инструктором, после чего пересаживался на заднее сиденье к уже подготовленному ливийскому летчику. В составе экипажа “новобранец” выполнял несколько боевых вылетов, потом переходил на переднее сиденье и выполнял боевые вылеты уже сам, но под контролем более опытного пилота в задней кабине. Интересно, что несмотря на большие перерывы в полетах и малый налет, ливийские пилоты показывали неплохую технику пилотирования, часть из них даже отрабатывала с инструктором штопор.

Л-39 на восстановление привозили с разных авиабаз. В свое время, в девяностых-двухтысячных годах, они были законсервированы по регламенту. Для поддержания летного состояния их требовалось каждый год расконсервировать, обслуживать и облетывать, реально же они были брошены в таком состоянии на 10-20 лет – чехлы сорваны, заглушки слетели, толстый слой пыли и грязи.
В предыдущей части работы (Aero L-39ZO в Ливии. Часть 3 — закат Ливийской Джамахирии) рассказывалось о проведенном представителями Одесского ремзавода ремонте, вот какое впечатление он произвел на пожилого наемного пилота с Украины, которому пришлось на них летать: “Самолеты нам попадались без ремонта и с ремонтом в Одессе (прочитал в формулярах). После капремонта в Одессе самолет выглядел так, как будто его никто не ремонтировал, единственное отличие, это то, что краска Одесского ремзавода начала шелушиться и проглядывалась устойчивая первоначальная заводская краска. На всех самолетах (без ремонта и после ремонта) температура выходящих газов (ТВГ) двигателя превышала ограничения и только на Л-39 с зеленым носом была в норме после замены двигателя. Превышение ТВГ говорит о том, что требуется ремонт или замена двигателя (и то, что в Одессе двигатель тупо не диагностировали)“.
Стоит уточнить, что самолеты не посылались в Одессу, а ремонтировались рабочими из «Одессаавиаремсервиса» непосредственно в Ливии на местном ремзаводе в Таманхинте, и двигатели действительно, похоже, вообще не ремонтировались.
Возвращаясь к событиям 2015 года – наемные спецы “подняли” 12 самолетов Л-39. Также пришлось “перебрать” два Л-39, которые вводили сами ливийцы. На одном из этих самолетов плохо работало радио – радиостанция была подключена не к той антенне. На другом – инструктор с курсантом чуть не выкатились с полосы из-за практически не работавших тормозов, вместо тормозной жидкости в системе была одна пена. После проведения регламентных работ и необходимых ремонтов эти самолеты также были облетаны.




Кроме 14 Л-39 в Мисурате у ливийцев было еще несколько действующих Л-39 на авиабазе Митига в Триполи, они иногда прилетали в Мисурату, но с ними наши специалисты работ не проводили.






Несмотря на то, что кое-кто высказывал опасения, что отдача пушки оторвет пилон или даже крыло, практические испытания проведенные совместным экипажем прошли без проблем, пушки “стрекотали как швейные машинки”. Модернизации подвергся только этот самолет, целью было обеспечить “универсальность” вооружения – как по земле, так и по воздушным целям, так как ливийские L-39ZO (в отличии от более поздней модификации L-39ZA) не имели встроенного подфюзеляжного контейнера с ГШ-23Л. Однако, реально УПК-23-250 применялись только по наземным целям вроде популярных в этой войне джипов Тойота с установленным вооружением. При стрельбе с высоты выше 2000 м (а ниже старались не опускаться из-за зенитного огня) пушки обеспечивали лучшую точность огня из-за более настильной траектории, чем НУРС С-5 блоков УБ-16.
Стандартно же Л-39 совершали вылеты с двумя 350-литровыми баками под внутренними пилонами и 250-кг ОФАБ-250-270 или блоками НУРС УБ-16 под внешними пилонами.

Цели авиаударов были как на западе у границы с Тунисом, где расположен анклав LNA Халифы Хафтара, так и на восточный фронт борьбы с ним – в район Бенгази. После того, как началась попытка отбить Сирт от боевиков ИГ, значительную часть вылетов стала проводиться именно против них в районе этого приморского города.
Интенсивность полетов была разной, иногда целыми днями сидели на аэродроме, иногда совершали несколько вылетов в день. Бывало, что взлетала вся «свора» – Л-39, G-2 Galeb, МиГ-23 и МиГ-25.
Так как погода всегда стояла безоблачная все полеты осуществлялись визуально. Однажды рано утром взлетели на задание три Л-39, два G-2 Galeb, два МиГ-23, МиГ-25 и МиГ-25У. А к моменту возвращения низкая облачность с нижним краем 30-50 м полностью закрыла аэродром. “Радиотехнические средства отсутствуют, GPS навигаторы они включали на стоянке, куда они их и выводили. Пробивают облачность по навигатору, который выводит их на стоянку самолётов, вываливаются из облаков на 30 м с выпущенными шасси и закрылками и на этой высоте визуально заходят на полосу. МиГ-25 маневрировал на такой высоте, что казалось он зацепит крылом деревья. Кто с первого раза, кто со второго захода, но сели все, только МиГ-25У не успел довернуться и приземлился неудачно в начале, но мимо полосы и подвернул переднюю стойку (длина ВПП 3400 м.). При этом нужно учесть, что перед этим, после перерывов, специальной тренировки в заходе на посадку по приборам они не имели“.

К лету 2016 ВВС Правительства Национального Согласия потеряло один из двух своих МиГ-25 сбитым, а второй встал на прикол из-за изношенной резины колес, МиГ-23 ушли в ремонт и главную роль в воздушных ударах несли L-39 и G-2 Galeb. Например, 2 июля представители ПНС заявили, что их ВВС за сутки произвели 9 налетов на позиции ИГ в Сирте.

Несмотря на то, что Л-39 стали самым массовым самолетом ВВС “Рассвета Ливии”, они довольно долго не несли потерь. Первая потеря случилась 10 августа 2016 года. Хотя по первоначальной информации сообщалось, что самолет сбили зенитным огнем, оказалось иначе. Цель в районе Сирта была накрыта пришедшей с моря низкой облачностью, экипаж увлекся поиском цели и на выводе из пикирования самолету не хватило высоты – задели землю. В кабине самолета погибли бригадный генерал Мухтар Фаркун и полковник Омер.

Хотя традиционно считается, что “война – дело молодых”, по крайней мере в ВВС “Рассвета Ливии” дело обстоит наоборот – подавляющее большинство пилотов люди по летным меркам пожилые, добровольно рвутся в бой и количество звезд на погонах и служебный авторитет определяет доступ к “телу”, точнее, кабине самолета.



Настоящим хранилищем Л-39 является уже упомянавшаяся авиабаза “Abdessalam Jalloud” около города Брак (al-Biraq, Brak al-Shati). Даже на снимках 2016 года удалось насчитать 77 L-39 стоящих как в обваловках, так и открыто. Сколько самолетов может еще стоять в ангарах и защищенных укрытиях можно только гадать. А для желающих посмотреть лично и пересчитать – координаты аэродрома для Google Maps (27.6534 14.2718).

После войны 2011 года, авиабаза “Abdessalam Jalloud” была под контролем Триполи и “Рассвета Ливии”, однако 7 декабря 2016 года была без боя занята 12-й бригадой полковника Мохамеда Бен Наэля, которая считается основой “южных сил Хафтара”, но сформирована она в основном из представителей местных племен, воевавших прежде за Каддафи.

Сама авиабаза и техника на ней была в плохом состоянии – ни Л-39, ни МиГ-23УБ в воздух подняться не могут. Мало квалифицированного наземного и летного состава. Тем не менее, она оказалась потенциальным неплохим источником авиатехники, прежде всего МиГ-23УБ для восстановления.
Продолжая боевые действия 5 апреля 2017года 12-я бригада ЛНА начала наступление на Себху и расположенный рядом Таманхит – второй крупный «источник» Л-39 в Ливии. При этом сама авиабаза Брак стала использоваться в качестве передового аэродрома для МиГ-23 авиации ЛНА для ударов по союзным Триполи силам в Таманхите и его окрестностях. В ответ авиация из Мисураты также бомбила Брак, который стал ключевой базой ЛНА на юге.
18 мая 2017 мисуратская «Third Force» в составе 13-й бригады на 90 тойчанках ворвалась на авиабазу Брак, которую в тот момент охранял небольшой гарнизон ЛНА. Перебив охрану и группу не кстати туда за день до этого прибывших 50 курсантов, сожгли по крайней мере пару Л-39 и кое-какую аэродромную инфраструктуру. Не дожидаясь, подхода основных сил ЛНА, нападавшие быстро растворились в пустыне, оставив после себя 141 расстрелянных, включая 15 гражданских служащих авиабазы вроде уборщиков и поваров.


Пропустив болезненный рейд противника на авиабазу Брак, уже 25 мая 2017 войска Ливийской Национальной Армии взяли Таманхинт и город Себха, также имееющий ключевое значение для контроля южных районов Ливии. При этом появилось низкокачественное видео изнутри авиаремонтного завода APRO, запечатлевшее по крайней с десяток полуразобраных Л-39.
Через год, 11 мая 2018, было опубликовано плохонькое видео с авиабазы Брак запечатлевшее первый полет Л-39 авиации ЛНА, говорилось что это первый полет этого самолета после 31 года отстоя. Так же очень оптимистично утверждалось, что в ближайшие дни в строй будет введено еще 12 самолетов данного типа.


13 февраля 2019 года на авиабазе Брак прошло торжественное мероприятие посвященное победе Ливийской Национальной Армии в южной части Ливии. На торжество прилетело большое количество командиров ЛНА, а также корреспонденты. На одной из фотографий заметен хвост Л-39 со свеженакрашенным опознавательным знаком.

Таким образом в результате боевых действий на юге Ливии все основные «хранилища» ливийских Л-39 перешли в руки Ливийской Национальной Армии и ее авиация также начала пополняться этими самолетами, правда пока в ограниченном количестве. Впрочем это и понятно – поднять в воздух самолет простоявший в пустыне 30 лет без какого-либо ухода – задача явно не из простых.